28 сентября н.ст. Русская Православная Церковь чтит память священноисповедника архимандрита Игнатия (Бирюкова), последнего настоятеля Валуйского Николо-Успенского монастыря, осужденного по делу «воронежских иосифлян». 27 сентября 1932 года он скончался в ссылке в Казахстане…
Тюремная Пасха
Пасху 1930 года настоятель Николо-Успенского Валуйского монастыря архимандрит Игнатий встретил в Воронежской тюрьме. Отцу Игнатию было 65 лет, он был выходцем из верующей семьи, с детства жил богослужением, не пропускал ни одной службы. Но это была самая необычная и, возможно, самая важная Пасха в его жизни.
На этой Пасхе не было ни привычного отцу Игнатию слаженного епархиального хора, ни нарядных одежд духовенства, ни украшенного цветами иконостаса, ни напрестольного Евангелия в драгоценном окладе…
Зато вместе с отцом Игнатием в камере было много православных людей – священники, монахи и миряне и, в частности, протоиерей Александр Архангельский и священник Феодор Яковлев. Начиная с Великого Четверга вместе они совершали богослужения по тем немногим книгам, которые были с ними в тюрьме, и по памяти.
Священнический крест из кипариса был только у протоиерея Александра Архангельского. Священники служили по очереди, передавая крест друг другу. Епитрахилью служило полотенце.
Затем, в Великую Субботу с воли передали парчовую епитрахиль. Был отслужен водосвятный молебен, в конце которого один из священников, обращаясь к узникам камеры, сказал:
– Поздравляю вас с наступающим праздником Пасхи и желаю всем вам встретить его в добром здравии. Вам, братья-иереи, желаю и в дальнейшем быть твердыми защитниками веры православной, а вы, – обратился он к заключенным крестьянам, – должны приобщиться Святых Таин, потому что никто из нас не знает, когда наступит наша смерть; здесь есть много священников, у которых вы можете исповедаться.
Вечером в субботу были освящены куличи, и затем до двенадцати часов ночи узники читали по очереди Деяния апостолов. Удалось достать масло и устроить лампаду. В двенадцать часов ночи пропели “Христос воскресе” и стали укладываться спать. Пасхальную службу отслужили в воскресенье утром после поверки. Вся камера причащалась.
После службы прикладывались ко кресту, который держал архимандрит Игнатий, христосовались и получали кусочек освященного кулича.
«Одет, обут и накормлен»
За плечами у архимандрита Игнатия было светлое, спокойное и, в общем-то, благополучное дореволюционное прошлое. С 14 лет он жил в крупнейшем монашеском центре южной России – Николо-Успенском монастыре города Валуйки. Выходец из крестьянской семьи, он прошел все «ступени» иерархической лестницы – от послушника до настоятеля монастыря.
Стержнем жизни его была любовь к церковному пению. С детства он пел в церковном хоре Успенского собора г. Бирюча, где регентом был его старший брат Михаил. Только придя в монастырь, он получил клиросное послушание – читал и пел в храме каждый день. Затем стал монастырским регентом. Уже после революции, когда монастырь был разграблен и закрыт, руководил епархиальным народным хором.
Известно, что, будучи невысокого роста, он регентовал, стоя на табуретке. На досуге же – играл на скрипке и фисгармонии, и даже увлекался сочинением музыки (сохранились рукописи с несколькими произведениями отца Игнатия).
В 1912 году архимандрит Игнатий стал настоятелем Николо-Успенского монастыря. Обитель его, казалось, являла собой символ «торжества Православия» на Руси. Чудотворная икона святителя Николая привлекала сюда монахов и трудников со всей страны.
В монастыре было около ста человек братии. Сапожная, портняжная, столярная, кузнечная, слесарная мастерские. Водяная и паровая мельницы. Два сада. Свечной восковой завод. Хлебная, поварная, трапезная. Восемь лошадей, двадцать дойных коров, огороды, пасека. Художественная мастерская, иконная лавка. Были даже свой монастырский фельдшер, своя аптека и приемный покой для больных.
Каждый монах, как писал сам о. Игнатий в своих воспоминаниях, был «одет, обут и накормлен». Братские трапезы – строго по расписанию. Обед из трех блюд по будням, из четырех – по воскресеньям, после обеда – отдых до двух часов пополудни… Благополучная, сытая, размеренная жизнь, – такая и сегодня далеко не в каждом монастыре!
А еще – путешествия по святым местам, в которые братья отправляли друг друга «для поправки здоровья». Так, будущий архимандрит Игнатий в 1894 году, еще будучи послушником обители, заболел туберкулезом и был отправлен в паломничество на Святую землю. Вместе с другими паломниками от Императорского Палестинского общества он увидел Иерусалим, Гефсиманский сад, Маврийский дуб, Голгофу…
А в 1913 году – к 300-летию царствующей династии Романовых – в обители был освящен огромный белокаменный Николаевский собор. На праздник прибыло более 50 тысяч паломников, на берегу реки Оскол монахи накрыли стол на 3 тысячи человек, вечером был даже организован праздничный фейерверк.
Монастырь активно занимался просвещением и благотворительностью.Братия содержала школу для детей-сирот. Монастырь бесплатно одевал, кормил и обучал детей. Учительствовал в школе, еще в бытность послушником, и сам архимандрит Игнатий.
«Во время Первой мировой войны, когда многие мужчины из окружавших монастырь селений ушли на фронт, отец Игнатий предложил взять на монастырское обеспечение их семьи. Монастырь регулярно снабжал их одеждой, обувью, продуктами и деньгами во все время войны, и эти семьи не чувствовали ни в чем недостатка. Когда после первых боев раненые воины заполнили госпитали, архимандрит Игнатий предложил их принять в монастырских гостиницах и обеспечить бесплатной трапезой», — пишет игумен Дамаскин (Орловский).
«Всякая душа властем да повинуется»
Первый «тревожный звонок» прозвучал для архимандрита Игнатия в дни февральской революции. В монастыре был произведен обыск, а настоятель арестован. Под арестом отца Игнатия продержали неделю, но поскольку ничего предосудительного в монастыре не нашли, он был отпущен на свободу.
После захвата власти в стране большевиками, в марте 1918 года архимандрит Игнатий был вызван в Валуйский исполком. Председатель Рындин потребовал, чтобы наутро была доставлена на нужды советской власти вся монастырская наличность. Отцу архимандриту был вручен мандат для объявления братии решения советской власти. Вместе с ним в монастырь был отправлен представитель власти, который должен был повсюду сопровождать настоятеля и участвовать в подсчете всех монастырских сумм.
Архимандрит Игнатий подчинился. По возвращении в обитель он вызвал братию в настоятельские покои, объявил о решении советской власти и сказал: «Боголюбивые мои братия! Слово Божие учит нас: всякая душа властем да повинуется; несть власти не от Бога, и противящиеся власти – Божию велению противятся. Посему, во исполнение приказа власти, мы должны сию же минуту приступить к учету всей монастырской наличности, также и нашей братской суммы при участии здесь перед нами предстоящего представителя власти и, поучете суммы, должны доставить ее полностью в исполнительный комитет».
Монахи выразили свое согласие, после чего избранные от братии вместе с архимандритом Игнатием и представителем власти приступили к учету монастырских средств. На утро настоятель доставил в исполком 10 тысяч 105 рублей.
Но даже проявленная лояльность не спасла Валуйскую обитель: в 1924 году власти закрыли монастырь. Отец Игнатий уехал в город Бирюч, где некоторое время жил у родственников. В 1925 году в Воронеж прибыл новый владыка – святитель Петр (Зверев). Он дал отцу Игнатию послушание как специалисту по церковным песнопениям – руководить епархиальным народным хором. Однако вскоре здоровье отца Игнатия пошатнулось – обострился туберкулез. В 1929 году он взял отпуск и отправился в паломничество по окрестным святыням.
Как пишет в житии отца Игнатия игумен Дамаскин (Орловский), «словно предчувствуя свой близкий арест, он сперва задумал посетить все те места, с которыми была связана его жизнь». Он поехал в Валуйки, где остановился у своего племянника. В Валуйках отец Игнатий провел два дня. Оба дня он подолгу стоял у стен своего закрытого монастыря, – монастыря, в котором он провел без малого полвека и без которого не мыслил, казалось раньше, своей жизни.
«Восстановление монархии путем вооруженного восстания»
Решающую роль в судьбе архимандрита Игнатия, как и многих тысяч русских священников того времени, сыграла печально знаменитая «Декларация 1927 года» («Послание к пастырям и пастве» патриаршего местоблюстителя митрополита Сергия (Страгородского) от 29 июля 1927 года). Центрально-Черноземная область стала вторым после Ленинграда очагом иосифлянского движения, наиболее сильным сопротивление сергианству оказалось в Воронежской епархии.
Во главе местных «несогласных» – так называемой Истинно-Православной Церкви (ИПЦ) – был викарий Воронежской епархии епископ Козловский Алексий (Буй) (расстрелян в 1937 году, канонизирован в 1981 году Русской Православной Церкви За Границей). Поэтому в документах НКВД движение воронежских иосифлян именуется «буевщиной».
«Буевцы» активно выступали против соглашательства с большевиками, поддерживали крестьян в их борьбе против насильственной коллективизации. По мнению историка М.В. Шкаровского, среди духовенства области в числе сторонников епископа Алексия было более 400 человек.
Архимандрит Игнатий оказался в рядах «буевцев», в материалах следствия по делу «Воронежского филиала ИПЦ» 1930 года он упоминается как «пропагандист-связист».
В частности, обвиняемый Муровщик показал:
«Будучи сторожем в Алексиевском монастыре при церкви, я неоднократно видел, как священники ЯК0ВЛЕВ Федор, ГОРТИНСКИЙ Сергей, МАРЧЕВСКИЙ Евгений, архимандрит Тихон КРЕЧКОВ и изредка архимандрит Игнатий БИРЮКОВ после церковных служб оставались в церкви, запирались от всех и проводили какие-то совещания, на которых посторонних никого не пускали. Что на этих совещаниях было, какие вопросы разбирались, я точно не могу сказать, но знаю, что в результате этих совещаний стали чаще к нам приезжать в Алексиевский монастырь крестьяне и спрашивать, где живут священники ЯКОВЛЕВ, ГОРТИНСКИЙ и др.
В беседе с крестьянами я узнал, что свящ. ЯКОВЛЕВ, ГОРТИНСКИЙ, МАРЧЕВСКИЙ, БИРЮКОВ и КРЕЧКОВ в глазах крестьян являются борцами за старую «веру и порядок», что они дают крестьянам советы — не вступать в колхоз, как антихристову выдумку, что Советская власть — есть антихристово наследие, а коммунисты — слуги антихриста».
В ходе следствия НКВД «установило», что «под прикрытием религиозной пропаганды» окружение владыки Алексия готовит «восстановление монархии путем вооруженного восстания крестьянства против Советской власти».
Согласно обвинительному заключению, «активная контрреволюционная деятельность руководящего центра организации «буевцев» привела к тому, что под руководством опорных пунктов «буевцев» в округах Острогожском, Усманском, Елецком, Борисоглебском, Козловском, Белгородском и других имели место массовые выступления населения против Советской власти».
Всего по «буевскому» делу проходил 31 человек. На допросах в конце февраля отец Игнатий отвечал: «Я являюсь епархиальным духовником Воронежской епархии. В письмах я подписываюсь обыкновенно или «странник», или «касатик», или «пролетарий»».
По результатам следствия отец Игнатий был объявлен «фактическим руководителем монашества Центральной Черноземной области, через которое вел среди верующей массы антиколхозную и антисоветскую агитацию». В ходе допросов архимандрит Игнатий представил следователю рассказ о своем жизненном пути, поведал о давней истории своего монастыря, изложил чинопоследование основных церковных служб и этим ограничился, не сказав более ничего.Виновным он себя не признал.
28 июля 1930года Коллегией ОГПУ архимандрит Игнатий был приговорен к 10 годам исправительно-трудовых лагерей. 30 апреля 1931 года наказание, ввиду слабости здоровья священника (обострение туберкулеза), было заменено ссылкой на оставшийся срок. 66-летний тяжелобольной священник был доставлен этапом в Казахстан. Вскоре после прибытия, 27 сентября, он скончался.
Память современников
В 1989 году архимандрит Игнатий был реабилитирован советской властью как полностью невиновный. В августе 2000 года на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви онбыл причислен к лику святых Новомучеников и Исповедников Российских как преподобноисповедник.
Точное место погребения архимандрита Игнатия до сих пор неизвестно.
Постепенно идет восстановление Валуйского монастыря. В 1935 году на территории обители была размещена колония для несовершеннолетних преступников. Николаевский собор переоборудовали в литейный цех. К концу советского периода он был заброшен и пребывал в руинах.
В 2001 году начался процесс передачи монастырского комплекса Белгородской и Старооскольской епархии. 4 сентября 2011 года епископом Белгородским и Старооскольским Иоанном вновь освящен восстановленный Свято-Николаевский собор.
Автор текста статьи:
АНАСТАСИЯ КОСКЕЛЛО