«Если вы будете прощать людям согрешения их,
то простит и вам Отец ваш Небесный»
На Руси с древнейших времен хранится обычай перед началом Великого Поста испрашивать друг у друга прощение. Последнее Воскресенье перед Постом так и называется — «Прощеное Воскресенье». Старшие у младших, дети у родителей, друзья у своих близких — каждый у каждого просит прощение. В иные дни нам кажется, что это другие друг против друга враждуют, ненавидят друг друга, проливают кровь. В Прощеное Воскресенье мы можем и в себе заметить источник разделения, ненависти и вражды и почувствовать правду слов Ф. М. Достоевского: «Каждый пред всеми за всё виноват». И, ощутив ужас отсутствия в мире любви и мира между людьми, мы можем почувствовать нужду в прощении.
Последнее воскресенье перед началом Великого поста именуется Церковью Неделей сыропустной, так как именно в это время заканчивается употребление в пищу молочных продуктов. Церковь напоминает нам об изгнании Адама и Евы из рая за непослушание и невоздержание.
В сегодняшнем евангельском чтении на литургии есть слова о том, что если мы хотим, дабы Отец наш Небесный простил нам грехи, то мы сами должны простить всех своих ближних. В ином месте Господь Иисус Христос говорит, что мы должны прощать ближним прегрешения против нас «от сердец наших» (см. Мф. 18, 35), то есть всем сердцем. Не внешне только, не поклоном, а именно сердцем — внутренне.
Потому что сердце — это источник духовной и умственной жизни человека. Если из этого источника исходят чистые струи, тогда и человек как бы омывается этими струями, омывается изнутри. А если исходят скверные греховные помыслы, тогда мы внутренне оскверняемся; как говорит об этом Спаситель — человека оскверняет исходящее из его сердца (см. Мф. 15, 18).
Можно быть чистым внешне — не только от грязи, но даже и от нравственной скверны, — а внутренне оказаться нечистым, быть, так сказать, грязным изнутри. Есть даже такое выражение: «грязные мысли». Конечно, мы его употребляем в узком смысле слова. Но значение его возможно расширить: не только явно развратный, но и всякий греховный помысел можно назвать грязной мыслью, потому что он грязнит душу человека. Подобных помыслов у всех нас очень много. Так много, что едва ли мы делаем что-нибудь чисто, по-евангельски. Все оскверняется примесью какой-либо страсти.
Иногда (как правило) к чему-то доброму примешиваются тщеславие, гордость. Иногда — уныние и лень. Тогда мы нехотя делаем что-либо, заповеданное Спасителем. Порой мы исполняем как будто бы доброе дело, но к этому примешивается гнев, если мы видим перед собой какое-либо препятствие. Можно было бы привести еще много примеров того, как добро в нас смешивается со злом. А сколько есть в нас откровенно злого! Сколько поступков, которые мотивируются лишь исключительно нашими страстями!
Иногда мы по гордости делаем что-то ради славы, иногда делаем что-то не ради Христа, не потому, что это заповедует Евангелие, но потому что нас движет к этому какая-либо страсть, и мы только прикрываем движение страсти видом добра. Однако и это еще не все. Иногда мы творим просто откровенное зло, как говорится, Бога не боясь и людей не стыдясь. Вот как много в нас грехов! Всякий наш шаг бывает нечист, всякое движение мысли осквернено страстями.
Каждый искренний, нелукавый человек, более или менее внимательный к себе, должен это признать. И с таким нечистым сердцем, являющимся источником наших греховных дел и слов, мы приступаем к Богу и хотим испросить у Него прощения. Приступаем всегда — ежедневно и, можно сказать, ежемгновенно, — когда призываем Его в Иисусовой молитве и умоляем, чтобы Он помиловал нас, грешных.
И в особенности в дни Великого поста, ибо мы, как это свойственно немощи человеческой, не способны всегда сохранять одно и то же напряженное усилие в духовном делании и потому прилагаем особенное старание, употребляем сильнейшее понуждение, чтобы хоть в эти дни принести Богу положенную жертву — некую десятину своей жизни, подобно тому как в ветхозаветные времена приносили десятину Богу правоверные иудеи.
Конечно, надо всю жизнь проводить так, как требует от нас Великий пост, — совершая евангельские заповеди в полноте покаяния и внимания к себе, с чрезвычайным самопонуждением, — но у нас не хватает силы духа, ревности, мало в нас простоты. И потому Святая Церковь, снисходя к нашей немощи, предлагает хотя бы во время поста приложить усилия и приобрести что-либо для своей души, для своего сердца.
Стяжать духовное сокровище на небесах, чтобы сердце наше было там, с Господом, уже сейчас, в этой жизни, и по возможности сохранить, не потерять этого сокровища в дни радости и как бы некоего ослабления подвига, в дни отдыха… Да, это немощь наша… Какой может быть отдых в деле спасения? Но человек так устроен, что не в состоянии всегда сохранять одно и то же напряжение душевных сил.
Приступая к покаянию, к подвигу поста, принимаемого как воздержание и от излишней пищи, и от ненужных, вредных помыслов (вредных не только потому, что они явно греховные, но и потому, что они лишние), мы должны простить друг другу взаимные прегрешения. Нам нужно забыть обиды, неприязнь, иногда, может быть, и постоянно действующую в отношении какого-то человека.
Часто, к сожалению, бывает так, что и причины никакой нет, а просто не нравится нам человек — и мы не хотим с ним общаться, нам неприятен его вид, даже голос. Один человек кажется слишком строгим, другой — безразличным, иной, старающийся помочь, — навязчивым. Можно найти множество причин для неприязни во всех ее видах.
Неприязнь — это не только явная вражда и злопамятство, но и осуждение, и гнев, и мстительность, и неприятие человека, и даже безразличие. Если мы хотим приобрести сердце, способное воспринять очищающую от грехов благодать, то должны прежде изгнать оттуда неприязнь по отношению к нашему ближнему, тому человеку, с которым мы волей или неволей общаемся, с которым вместе живем.
Ближним нужно считать не только того, кто рядом с нами (хотя прежде всего нужно думать именно так), но и того, о ком мы думаем, кого мы приближаем в своих мыслях, а думаем мы не только о тех, кого любим, но и о тех, кого ненавидим, ведь у нас постоянно возникают помыслы злопамятства. Страсть гнева заставляет нас постоянно содержать в уме этого человека, беспокоит нас, смущает и не дает умиротвориться.
Мы должны понять простую истину: каково наше сердце по отношению к ближнему, таким оно будет и по отношению к Богу, потому что сердце у нас одно. Если мы в молитве к Богу приобрели любовь, значит, эта же любовь будет обращена и на человека, потому что у нас одно сердце, а не два или три. Одно-единственное, цельное, можно было бы, выражаясь богословски, сказать «односущное». Это же сердце должно любить и человека. Если мы отвратимся от ближнего, то потеряем приобретенную в молитве любовь к Богу и, молясь, уже не найдем этой любви, увидим, что душа наша пуста, мы потеряли благодать.
И, наоборот, если понудим себя смириться перед ближним, понудим себя против воли, противясь действию нашего развращенного сердца, с любовью, снисхождением, всепрощением отнестись к нашим братьям и сестрам, тогда увидим, что при молитве сердце наше окажется чистым и «руки» нашей души будут подняты к Богу, взор душевный устремится к Нему и ничто земное не будет нас отвлекать. Одно у нас сердце. Если мы хотим получить прощение грехов, то должны устранить страшное препятствие, стену, непроницаемый мрак, который не дает Божию свету проникнуть в горницу нашей души и осветить ее. Этот мрак — неприязнь к человеку во всех ее многообразных проявлениях.
Прощая друг другу действительные и мнимые прегрешения, мы как бы привлекаем Божественный свет в наше сердце, нашу душу и уже этим самым приобретаем душевный мир. С этим чувством, которое отнюдь не противоречит покаянию, но, наоборот, удивительным образом сочетается с сердечным сокрушением, мы должны входить в поприще Великого поста, чтобы совершить его правильно, полезно и многоплодно.
Поэтому премудро святыми отцами установлен такой особенный день — Прощеное воскресенье, когда определено читать и соответствующие евангельские слова, о которых я сказал вначале. Конечно, так относиться друг к другу нужно каждый день и каждое мгновение, но по немощи мы не можем этого сделать, нам трудно преодолеть свое лукавое, развращенное естество. И потому нам предлагается специальный день, в который мы обязательно должны сделать то, что должны делать всегда. Благодать Божия как бы против нашей воли заставляет нас простить друг другу взаимные прегрешения, действительные или только воображаемые, ведь по большей части все они — мнимые.
И так, мы должны внутренне, от сердца, всё друг другу простить: и тем, у кого можно попросить прощения лично, поклоном или словом покаяния, и тем, кого мы не можем увидеть, — в мыслях, внутренне необходимо примириться со всеми людьми. Это могут быть и какие-то великие люди, которых мы никогда близко не узнаем и никогда не увидим, однако которых мы всегда осуждаем. Это могут быть какие-то давние наши обидчики или враги, наши завистники.
Всех мы должны простить и со всеми примириться. Вспомним приведённые в Евангелии слова, которые Господь сказал ученикам Своим на Тайной вечере: «Мир Мой даю вам; не так, как мир даёт, Я даю вам» (Ин. 14, 27). Мир — это Божественное действие, дар Господа Иисуса Христа.
Господь дарует нам пост – как особую благодатную возможность очистить свою душу от всяких грехов. Мы Великим постом читаем молитву, которая всем хорошо известна. В ней есть такие слова: «Даруй ми зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего…» (молитва святого Ефрема Сирина). Эти слова нам нужно повторять регулярно. Не дай Бог, если какая-то обида зародится в душе, затаится и даст свои губительные ростки…
Когда Спаситель явился ученикам после Своего Воскресения, первыми Его словами были слова: «Мир вам!» (Ин. 20, 19). Восстановив в душе своей мир с ближними, мы можем получить и мир Божий. Если с этим миром, этим духовным спокойствием мы вступим в поприще поста, то пост действительно явится для нас временем духовного, нравственного и евангельского плодоношения. Аминь
Покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче, / утренюет бо дух мой ко храму святому Твоему, / храм носяй телесный весь осквернен: / но яко щедр, очисти / благоутробною Твоею милостию.
На спасения стези настави мя, Богородице, / студными бо окалях душу грехми, / и в лености все житие мое иждих: / но Твоими молитвами / избави мя от всякия нечистоты.
Помилуй мя, Боже, / по велицей милости Твоей, / и по множеству щедрот Твоих, / очисти беззаконие мое.
Множества содеянных мною лютых помышляя окаянный, / трепещу страшнаго дне суднаго: / но надеяся на милость благоутробия Твоего, / яко Давид вопию Ти: / помилуй мя, Боже, / по велицей Твоей милости.
Премудрости Наставниче, смысла Подателю, / немудрых Наказателю и нищих Защитителю, / утверди, вразуми сердце мое, Владыко: / Ты даждь ми слово, Отчее Слово, / се бо устне мои не возбраню, / во еже звати Тебе: / Милостиве, помилуй мя, падшаго.